Авторы:
Щербак Андрей Николаевич
Ухватова М.В.

Скачать полный текст

Загрузить номер целиком

Аннотация

«Консервативный поворот» в российской политике позволил РПЦ значительно повысить свой статус. В рамках теории десекуляризации Питера Бергера РПЦ наращивала свое влияние через альянс с Кремлем. Это позволяло плавно двигаться от модели «избирательного сотрудничества» к модели «государственной религии», согласно классификации государственно-церковных отношений, предложенной Кристиной Штекль. К началу 2020 г. РПЦ была, возможно, на пике своего политического влияния. С началом пандемии коронавируса COVID-19 отношения Церкви и государства оказались в кризисе. Объявленные правительством ограничительные меры, включающие закрытие храмов и запрет в них богослужений вызвали резкую реакцию внутри Церкви. Кризис проявился в ряде расколов: между Церковью и государством, между лоялистами и консерваторами внутри РПЦ. Это был один из самих серьезных кризисов в отношениях Церкви и государства в постсоветской России. В статье мы показываем, что, хотя эти «расколы» создали угрозу позициям патриархии, церковное руководство смогло сохранить лояльность верующих. Используя данные СМИ, а также результаты опроса Values in Crisis, мы демонстрируем, что религиозность оказалась связана с более высоким уровнем лояльности власти. У верующих респондентов оказался более высокий уровень тревоги за здоровье и экономическое благополучие своих близких и себя самих и в то же время более высокий уровень лояльности политике правительства в период пандемии. В Заключении делается вывод о том, что, хотя РПЦ и смогла выйти из этого кризиса, она все же потеряла свой «особый статус» в российской политической системе/ 

Abstract

A conservative turn in Russian politics has made the Russian Orthodox Church (ROC) a key beneficiary of the new policy. Within the framework of Peter Berger's theory of desecularization, the ROC increased its influence through an alliance with the Kremlin. This made it possible to move smoothly from the model of «selective cooperation» to the model of «state religion», according to the classification of statechurch relations proposed by Kristina Stoeckl. By early 2020, the ROC was perhaps at the height of its political influence. However, the COVID-19 pandemic seems to have paused the strong alliance of the Kremlin and the ROC. When the government announced lockdown measures and demanded that all churches cease services with the public, not all priests agreed to comply. The church-state crisis manifested in two divisions: between the Church and the state, between loyalists and fundamentalists within the ROC. We argue that although these cleavages posed a threat to the Patriarchate’s stability and power, the church leaders managed to maintain the loyalty of most believers. The authors show that the ROC proved its political loyalty to the Kremlin. Using individual-level data from the Values in Crisis project, the effect of religiosity on the support of government public health measures is explored. The findings reveal that higher religiosity is associated with higher levels of political loyalty. However, the COVID-19 crisis illustrates that the illusion of an equal partnership between the state and the church vanished.

Ключевые слова

Русская православная церковь; десекуляризация; пандемия COVID-19; консервативный поворот; фундаментализм; Values in Crisis

Keywords

Russian Orthodox Church; desecularization; pandemic COVID-19; fundamentalism; Values in Crisis.