Лекция Д.А. Трынкиной «Мифология Северной Шотландии: финны в фольклоре Оркнейских и Шетландских островов»
17.02.2025 21:45
Категория: Мероприятия
|
|
История науки и фольклорные персонажи
29 января 2025 года в большом зале-трансформере ИНИОН РАН состоялась лекция Дарьи Александровны Трынкиной (канд. ист. н., ИЭА РАН) «Мифология Северной Шотландии: финны в фольклоре Оркнейских и Шетландских островов».
Слово «финны» в контексте лекции следует обозначать курсивом, поскольку оно относится не к этнической общности, а к мифологическим существам – Finfolk, Finn-men.
В первой части лекции Дарья Александровна кратко представила историю Шетландских и Оркнейских островов. Здесь следует отметить, что данные территории изначально были колонизированы Норвегией. Однако в 1472 г., после политического поглощения Норвегии Данией, датский король Кристиан I передал эти земли шотландскому королю Якову III в качестве временного приданого своей дочери. Впоследствии острова не были выкуплены и остались в составе Шотландии. Сама Шотландия, а затем и Британия, не уделяли им должного внимания, что лишь укрепляло решимость местных жителей не забывать свое славное скандинавское прошлое.
|
|
Сегодня мифология и фольклор Шетландских и Оркнейских островов представляют собой уникальное переплетение скандинавских и кельтских традиций. Ярким примером этого синтеза служат троу (или дроу) – одни из самых известных персонажей местной культуры. Хотя их название, согласно популярной версии, восходит к скандинавскому слову «тролль», по своим функциям и характеристикам они практически идентичны британским фейри.
Перейдя к главным персонажам лекции, финнам, лектор уточнила, что в средневековой скандинавской традиции этим словом было принято называть и финнов, и саамов. Финны – мифологические персонажи, известные в фольклоре Оркнейских и Шетландских островов, – представляют собой людей, наделенных сверхъестественными способностями. В современной историографии считается, что их образ изначально уходит корнями в скандинавскую мифологию и впоследствии впитывает элементы британского фольклора. Обращаясь к скандинавской традиции, лектор отметила, что фольклор и мифология обладают свойством изменчивости. Тенденция к экзотизации и приписыванию финнам и саамам черт сверхъестественных существ зародилась еще в Средневековье и нашла отражение в скандинавских сагах. Например, мифологические финны часто упоминаются в знаменитом средневековом своде саг «Круг земной».
Со временем финны-колдуны попали и в британскую традицию. Так, У. Шекспир в 1591 г. в «Комедии ошибок» пишет: «заехал я в страну воображения и город здесь лапландских колдунов». По всей видимости, эти слова не должны были удивить широкую публику. Ведьмы и колдуны Лапландии встречаются также и в произведениях Роберта Бёртона (1577–1640), в «Потерянном рае» Джона Мильтона (1608–1674) и в работах других авторов.
То, что подобные представления о финнах были распространены в средневековой Скандинавии, неудивительно, ведь народы нередко склонны экзотизировать своих соседей; но каким образом мифологические финны попали в традицию Великобритании? Отвечая на этот вопрос, лектор наметила два основных пути, по которым могли передаваться сведения о них: научную традицию и народную.
В научной традиции о финнах писали Саксон Грамматик (ок. 1150 – ок. 1220), Ранульф Хигден (ок. 1280–1363 или 1364), Якоб Циглер (1801–1883), Олаус Магнус (1490–1557), Иоганн Шеффер (1621–1679) и другие авторы. Однако, когда Шекспир создавал свои пьесы, он ориентировался на широкую публику, которая вряд ли была знакома с трудами этих ученых мужей. Скорее всего, сведения о колдовстве финнов доходили до него и зрителей через другие, более доступные источники – устные предания, народные поверья или популярные легенды. Гипотеза исследовательницы заключается в том, что этот «другой путь» возник вследствие расширения Британией торговой активности в Балтийском море. Попасть из Северного моря в Балтийское можно было лишь через проливы, которые контролировала Дания. Моряки, ожидая порой довольно долго, пока их корабли пропустят, общались с местными жителями. Те же, в свою очередь, могли рассказывать байки про финнов и саамов, в том числе и о возможности купить у них попутный ветер. Последний сюжет встречался и в работах перечисленных ученых и историков. Кроме того, еще во времена Марии Тюдор (1516 – 1558) англичане открыли Северный морской путь, по которому особенно отважные моряки доплывали в том числе до Кольского полуострова, где вполне могли столкнуться с саамами.
XV–XVI вв., помимо прочего, были временем ведовских процессов. В Скандинавии жертвами обвинений в колдовстве нередко становились саамы – причем обычно именно мужчины. И вот на фоне переплетений скандинавской и британской традиции и процесса охоты на колдунов и ведьм, начинают появляться первые сведения о финнах. Позднее, в XIX в., было записано множество поверий, связанных с этими персонажами, однако уже в начале XX в. они начали постепенно исчезать из устной фольклорной традиции.
Дарья Александровна обозначила ключевые черты образа финнов, акцентировав внимание на тех из них, которые находят подтверждение в нескольких независимых фольклорных источниках: невысокий рост, смуглая кожа, довольно эксцентричное поведение. У потомков финнов, равно как и у тех, кто происходит из смешанных браков с селками (другими примечательными фольклорными персонажами), есть перепонки между пальцами.
Родиной финнов выступают разные места: Норвегия – в случае Шетландских островов, или некий волшебный, исчезающий остров Хильдаланд или Финфолькахим. Лектор отметила, что, на ее взгляд, этот остров относится, скорее, к литературной традиции, хотя он также встречается и у фольклористов XIX в.
Финны способны передвигаться с нечеловеческой быстротой как по суше, так и по воде на лодке. Кроме того, они могут колдовать и обращаться в тюленей – здесь функции финнов ощутимо пересекаются с функциями селок. Помимо тюленей, финны могут превращаться в жуков двух видов, бурого дельфина, ворона, собаки и выдры, чем напоминают местных ведьм, которые также способны превращаться в животных. Кроме того, финны могут повелевать морской стихией – в этом отношении они также пересекаются с ведьмами Шетландских островов. Специфическая же черта финнов заключается в том, что они – искусные рыбаки.
В 1693 г. Джеймс Уоллес и в 1701 г. Джон Бранд пишут в своих трудах о неких финнах, появлявшихся на лодках близ Оркнейских островов и уводящих от берегов рыбу. Оба автора отмечают, что одна из таких лодок была выловлена и отправлена в Королевский медицинский колледж в Эдинбурге. При этом Дж. Брандт описывал финна как человека в кожаной накидке, сидящего в центре лодки, и способного ее притопить в случае надобности. Описание такой лодки весьма напоминало о каяках инуитов, а способность притопить лодку – о «гренландском перевороте»: опрокидывании каяка и возвращении его затем в прежнее положение.
|
|
Каяк ABDUA:6013 из Музея Колледжа Маришаль. Фотография предоставлена Университетом Абердина.
(из статьи Д. А. Трынкиной «Каякеры у берегов Северной Шотландии на рубеже XVII–XVIII вв.: основные версии их происхождения»)
Каяки у финнов и саамов отсутствовали.* К тому же, проделать столь длинный путь от Финляндии на лодках и, видимо, в одиночку, было бы весьма затруднительно. Однако и от Гренландии пройти такой путь на каяке было бы невозможно. Один из вероятных ответов на вопрос, как гренландцы могли совершить такое путешествие, связан с минимумом Маундера, коротким ледниковым периодом середины XVII в. – нач. XVIII в. В этот период, помимо прочего, произошла миграция трески – рыбы, которую ловят эскимосы – на юг. Теория лектора, связанная с теорией исследовательницы Рени Фоссетт, заключается в том, что в поисках трески эскимосы могли проделать часть пути по льду (образовавшемуся во время похолодания) на санях, затем пересесть на каяки, и таким образом достичь более южных земель.
Вернувшись к исследователям XIX в., Дарья Александровна заметила, что в то время в научных кругах был чрезвычайно распространен эвгемеризм, – подход, подразумевающий, что все представления о мифологических персонажах развиваются из представлений о неких людях, в том числе и от разных малых народов. Весьма способствовали ему и упомянутые финны на каяках, благодаря которым вся оркнейская и шетландская фольклористика получила мощный эвгемеристический базис. Финнов постоянно связывали с неким народом: с саамами, эскимосами или с викингами.
Эвгемеристическая теория хороша для Скандинавии, где у троллей, ётунов, альвов, мифологических карликов могли встречаться некоторые черты саамов и финнов. В Британской же фольклористике она привела исследователей к выводу, что в Британии некогда жили саамы, и от этого произошли всевозможные местные мифологические представления. Здесь эта теория была признана ошибочной в середине XX в. Однако в фольклористике Шетландских и Оркнейских островов она начала критиковаться только в начале 2000-х гг.
- Подробнее о сюжетах, с которыми связывали финнов в скандинавских сагах, видах колдовства, приписываемых им, преданиях о селках, теориях и прочем смотрите в видеозаписи лекции.
*Упомянутая выше лодка, хранившаяся в медицинском колледже, видимо, исчезла к началу XIX в.
Некоторые работы Д. А. Трынкиной по теме лекции:
- Финны в мифологической традиции народов Северной Шотландии // Вестник Московского университета. Серия 8: История. 2. 2014. 77-98.
- «Время, когда лапландцы были пиктами». Викторианская эвгемеристическая теория о персонажах народной демонологии. Институт этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН. — М.: Грифон, 2022. — 392 с.
Выражаем благодарность научному сотруднику отдела философии Сергею Горюнову за предоставленные фотографии.