04.11.2022 12:41

Категория: Научные статьи и доклады

28 октября 2022 года Центр перспективных методологий социально-гуманитарных исследований ИНИОН РАН провел семинар «Структура и содержание расширенного эволюционного синтеза» в рамках проекта «Междисциплинарные методологические основания расширенного эволюционного синтеза в науках о жизни и обществе»

Докладчик – кандидат философских наук Иван Александрович Кузин (ikuzin@gmail.com), преподаватель и научный сотрудник НИУ ВШЭ, выпускник биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова


left28.10.22 Прошедший семинар - 28 октября в 18.00. [смотреть онлайн] 

Доклад «Структура и содержание расширенного эволюционного синтеза» был основан на материале англоязычной философии науки, биологии и философии биологии, а в ходе дискуссии был дополнен обсуждением вклада отечественных исследователей (Н.И. Вавилова, Д.Н. Соболева, А.А. Любищева, С.В. Мейена и др.) В докладе были представлены способы выделения единицы анализа теоретического знания: мировоззрение, понятие, предложение, теория (микротеория), проблема, макротеория (парадигма Т. Куна, исследовательская программа И. Лакатоса, исследовательская традиция Л. Лаудана), знание социальной группы или социального института, научная практика, модель и механизм. Подробнее рассмотрены подходы к представлению научной теории: синтаксический, семантический и прагматический.


Предложено обобщенное описание дарвинизма в широком смысле (включая синтетическую теорию эволюции) на основе подходов Э. Майра и С.Дж. Гулда, в виде пяти концепций:

  1. признание факта эволюции,
  2. представление эволюции в виде древа жизни,
  3. ключевая роль естественного отбора в эволюции (селекционизм и (пан)адаптационизм),
  4. сведение естественного отбора к уровню индивидуального отбора,
  5. сведение макроэволюции к микроэволюции.

Предложена частичная классификация радикальных альтернатив дарвинизму (XIX-XX вв.):

  1. вместо признания факта эволюции – младоземельный или староземельный креационизм,
  2. вместо представления филогенеза в виде единого древа – представление о тысячах первичных форм (номогенез Л.С. Берга),
  3. вместо селекционизма – ортогенез, неоламаркизм, сальтационизм/мутационизм, нейтральная теория эволюции, исключительно аллопатрическое видообразование (Э. Майр),
  4. вместо сведения естественного отбора к индивидуального отбора – наивная концепция группового отбора (А.Р. Уоллес, В. Вини-Эдвардс),
  5. вместо сведения макроэволюции к микроэволюции – сальтационизм, неокатастрофизм и ортогенез.

Предложена частичная классификация современных (конец XX – XXI век) поправок к дарвинизму (синтетической теории эволюции):

  1. вместо натуралистической интерпретации эволюции – эволюционная теология (обогащение теологии за счет теории эволюции: Дж. Хот и др.),
  2. усложнение древа жизни до леса жизни (учет горизонтального переноса генов, симбиогенеза, гибридизации),
  3. дополнение селекционизма и адаптационизма концепциями маммализации (тетраподизации, артроподизации и т.д.), возрождение интереса к эффекту Болдуина и стабилизирующему отбору, концепция конструирования ниш, гипотеза прерывистого равновесия, концепции спандрела и экзаптации, нейтральные модели макроэволюции и молекулярной эволюции,
  4. вместо сведения естественного отбора к индивидуальному отбору – теория многоуровневого отбора (включая современную версию концепции группового отбора),
  5. признание существования собственных принципов макроэволюции – концепция массовых вымираний, гипотеза прерывистого равновесия, теория эволюционных трендов (в т.ч. нейтральная гипотеза прогресса по С.Дж. Гулду и Дж. Мейнарду Смиту).

Также в докладе была рассмотрена классификация взглядов эволюционистов 1980-1990-х гг. по их отношению к (пан)адаптационизму (тезису об исключительной роли адаптаций и естественного отбора в эволюции) и геноцентризму  (тезису об исключительной роли генов в наследственности, онтогенезе и эволюции): от принятия обоих тезисов ультрадарвинистами Р. Докинзом, Д. Деннетом и С. Пинкером до критики обоих тезисов С. Дж. Гулдом и Р.Ч. Левонтином. Утверждалось, что критика (пан)адаптационизма и геноцентризма вошла в Расширенный синтез (на примере версии Расширенного синтеза М. Пильюччи и Г. Мюллера) и, таким образом, классификация по отношению к этим тезисам актуальна и в XXI веке. Подробнее рассмотрен адаптационизм и его критика, на примере неудач адаптационизма (попытки эволюционного объяснения возникновения женского оргазма в изложении Э. Ллойд) и его успехов (предсказание Э. Майром функциональности «синонимичных» замен по третьему нуклеотиду кодонов в генетическом коде).

На основе идей Э. Майра естественный отбор рассмотрен как особая форма синтеза случайности и необходимости. В соответствии с этим тезисом представлена авторская классификация современных поправок (расширений) к синтетической теории эволюции в зависимости от того, добавляют ли они к селекционистской/адаптационистской схеме объяснения дополнительные аспекты случайности, необходимости или новые формы синтеза случайности и необходимости.

Подробнее была рассмотрена такая новая форма синтеза случайности и необходимости, как нейтральная модель эволюционного прогресса (С.Дж. Гулд, Дж. Мейнард Смит) – модель случайного блуждания с одной или несколькими отражающими стенками. Утверждалось, что модель случайного блуждания с несколькими последовательно возникающими стенками (храповиковая модель) применима к эволюционной эпистемологии науки для объяснения приближения теорий к истине. Таким образом, эволюционная эпистемология науки может быть расширена за счет использования неадаптационистских, нейтральных моделей. На примере истории социобиологии также был сделан вывод, что расширение эволюционного синтеза приводит к более адекватной его экстраполяции на науки об обществе и человеке, к удлинению «поводка», на котором, по выражению Э.О. Уилсона, гены держат культуру.

В ходе последовавшей дискуссии обсуждали вопрос выбора адекватной единицы анализа эволюционной теории. С.В. Чебанов (СПбГУ) заострил внимание на разнице между моделью и теорией, между идеализациями в физике и биологии. В.С. Фридман (МГУ) поставил вопрос, как будет выглядеть структура теоретического знания в эволюционной биологии, если отталкиваться от реальной научной практики. М. Сущин указал, что в качестве образцов анализа научной практики полезны могут быть не только названные докладчиком работы Х.-Й. Райнбергера по истории молекулярной биологии (обосновывающие в качестве выбора единицы анализа экспериментальную систему), но и Х. Чанга по истории химической революции. М.В. Ильин (ИНИОН РАН, НИУ ВШЭ, МГИМО) обратил внимание, что адекватных единиц анализа может быть несколько. С.В. Суслов (ИЦиГ РАН) указал, что необязательно искать эволюционную метатеорию, объединяющую различные теории эволюции, достаточно сформулировать правила перехода между ними. Ф.Р. Эмануилов (НИУ ВШЭ) предположил, что анализ научных практик приведет к плюрализму на уровне теорий.

Также были предложены конкретные дополнения к представленным версиям расширенного эволюционного синтеза С.В. Чебанов указал на необходимость различения случайности и неопределенности (ситуации, когда не выполняется центральная предельная теорема). А.В. Олескин (МГУ) указал на важность поиска законов эволюции, актуальность этого поиска не только с точки зрения истории науки (например, исследований Д.Н. Соболева), но и с точки зрения современной науки (открытие общих законов организации сетей). Г.А. Савостьянов (ИФЭБ РАН) выдвинул тезис, что основой развития в биологических, социальных и экономических системах, а также в историческом процессе являются процессы специализации и интеграции (разделения труда).